На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Только новости

45 746 подписчиков

Свежие комментарии

  • Вовладар Даров
    Согласен актер он хороший, а позиция его дерьмовая!!!Гаспарян объяснил...
  • Вовладар Даров
    Плюнуть и растереть эту шавку!Тихановская пусти...
  • Владимир Бурцев
    Италия. Путин! Оставь Украину- приди освободи нас! (Надпись на прицепе)Сатановский ответ...

Тридцатилетний шок для Украины и Маргарет Тэтчер

Тридцатилетний шок для Украины и Маргарет Тэтчер

На уходящей неделе, 13 октября, Маргарет Тэтчер исполнилось бы 95 лет

Она собиралась произвести в британской экономике революцию и, став премьер-министром, действительно совершила её. Многие из современников восторгались ею, называя Маргарет «тигрицей в окружении хомяков», «железной леди» и «Черчиллем в юбке». Но и противники не жалели обидных прозвищ, называя её то «бешеной овцой», то «пуделем Рейгана», то «самоуверенной мещанкой», то «волчицей в овечьей шкуре».

Однако для нас сегодня важно разобраться в том, что же такое, собственно, «тэтчеризм» и какое отношение он имел к тому, что произошло в России и на Украине после распада СССР, в «лихие 90-е», о которых подавляющее большинство граждан постсоветских государств вспоминают с содроганием.

Свои идеи относительно преобразования британской экономики Тэтчер брала не «с потолка», они не были результатом спонтанной импровизации или наития. Двумя крупнейшими научными авторитетами для неё были австро-британский экономист Фридрих фон Хайек и Милтон Фридман, американский экономист, работавший в 1940–1970-х годах в Чикагском университете. Особо отметим, что Фридман выполнял функции экономического советника и у Рональда Рейгана, и у Тэтчер; «рейганомика» и «тэтчеризм» выстраивались именно по фридмановским лекалам. В рейгановской администрации, по словам американского политолога Алана Эбенстайна, к Фридману относились как к «экономическому гуру».

Книгу Хайека «Дорога к рабству» Маргарет прочитала еще в юности и ей показалась близкой его идея о том, что всякое вмешательство государства в экономику неминуемо ведёт к тоталитаризму. Этот далеко не бесспорный тезис Тэтчер безоговорочно приняла. Кроме того, ей, дочери бакалейщика, понравилась мысль Хайека о том, что государство должно максимально дистанцироваться от экономики, не вмешиваться в неё, давая возможность предпринимателям действовать безо всяких ограничений со стороны государственных органов, и тогда, дескать, капитализм предстанет в своей истинной, «первозданной» сути, вернётся к классическому конкурентному рынку, который волшебным образом «сам себя отрегулирует».

Что же касается Фридмана, то его считают автором концепции «шоковой терапии», которая сводится к следующим основным составляющим: отказ государства от вмешательства в экономику (дерегуляция экономики); мгновенная либерализация цен, когда государство устраняется от их регулирования и цены стремительно взлетают; приватизация госпредприятий под предлогом их убыточности; резкое сокращение государственных расходов на социальную сферу, здравоохранение, образование, науку и т.д. Все эти меры, по мысли Фридмана, должны обеспечить рост экономики, он, в свою очередь, удовлетворит потребности высших слоёв, а представители этих слоёв станут отчислять «излишки» в пользу малообеспеченных групп населения.

На этой концепции, собственно, и строится то, что сегодня называют неолиберальной экономической моделью.

 «Чикагские мальчики»

В Чикагском университете сформировалась школа последователей Фридмана, многие из которых вскоре оказались в различных странах (Аргентине, Чили, Бразилии и др.) в качестве тех, кто осуществлял там «шоковую терапию». Их окрестили «чикагскими мальчиками» (Сhicago boys); это название вошло в политический лексикон как обозначение команды «шоковых терапевтов», радикально реформирующих национальные экономики. К примеру, в Чили в годы диктатуры Аугусто Пиночета такую стратегию осуществляла группа экономистов, воспитанных именно на идеях Фридмана.

Сторонники методов «шоковой терапии» (среди них — официальные представители МВФ) на протяжении многих лет убеждают, что эти методы дают возможность странам с переходной экономикой быстро перейти к рыночным отношениям. Однако противники этой стратегии подчёркивают её крайне негативные и разрушительные последствия.

Например, канадская журналистка и социолог Наоми Кляйн, автор книги «Доктрина шока: становление капитализма катастроф» (2007 г.), относит к таким последствиям затяжную безработицу, охватывающую двадцать – сорок процентов трудоспособного населения, высокий уровень инфляции (вплоть до гиперинфляции), общий резкий спад производства и ликвидацию его высокотехнологичных отраслей, критичную зависимость от иностранных инвестиций, дисбаланс во внешней торговле, рост внешнеэкономической задолженности, стремительное падение уровня жизни населения, возрастающее имущественное расслоение, кризис всей социальной сферы, нарастание преступности и нищеты, деградацию и маргинализацию населения, снижение рождаемости и резкий рост смертности, усиливающееся социальное и политическое напряжение и т.д.

Разве все эти «прелести врастания в рынок» не знакомы до боли гражданам Украины? Все, абсолютно все перечисленные кризисные явления происходили и происходят в «незалежной» в течение последнего тридцатилетия, причём в нарастающих масштабах…

Как привести население в состояние деморализации и ступора

Неолиберальная экономическая модель с её непременным атрибутом — «шоковой терапией» — на протяжении последних 50—60 лет утверждалась в самых разных странах. Это было, можно сказать, её триумфальное шествие по миру.

Реализация «доктрины шока», как отмечает Кляйн, чаще всего связана с госпереворотом в той или иной его форме. При этом население страны испытывает шок от самого переворота, но одновременно на граждан обрушивается ещё целая серия множественных и разноаспектных шоков: шок от крайне болезненных перемен в экономике (резкого роста цен и тарифов, инфляции, стремительного обеднения значительной части населения); шок от военных действий, протекающих, как правило, в форме полупартизанского конфликта; культурный шок – вследствие насильственного уничтожения многих традиционных ценностей, характерных для той или иной страны (одна из главных установок реформаторов чикагской выучки — «ментальность должна быть разрушена и изменена»); шок от масштабных репрессий и террора и т. д.

От того что все эти шоки «стартуют» и разворачиваются практически одновременно, буквально с места в карьер, когда действие одного шока накладывается на действие другого, взаимно усиливая друг друга, основная часть населения, утверждает Кляйн, быстро приходит в состояние полной дезориентированности, деморализации, страха, ступора и безответной покорности, превращаясь в конгломерат запуганных, неспособных к серьёзному сопротивлению жертв социально-экономического эксперимента.

Невозможно не признать, что всё описанное очень точно характеризует то, что происходит в последние годы на Украине.

С поправкой на местную специфику

Сторонники неолиберальной «шоковой» модели преподносят её как нечто сверхпозитивное, в высшей степени эффективное и спасительное для экономик самых разных стран. Причём в разных странах эта модель реализуется по-разному, с различной степенью полноты и интенсивности. Та же Тэтчер осуществила в британской экономике дерегуляцию и приватизацию, разгромила профсоюзы и угольную отрасль, однако радикальное «переформатирование» коснулось всё же не всех сфер экономической жизни.

Кроме того, в Англии дело не дошло до массовых убийств и «эскадронов смерти» — Тэтчер была безусловной патриоткой своей страны, её нельзя отнести к «компрадорам», она не додумалась до идеи массово убивать своих соотечественников ради какой бы то ни было «сверхценной» теории. То есть «шоковая терапия» в Англии осуществлялась в несравненно более мягких формах, нежели в Чили, Индонезии или Украине, где внутренняя политика с подачи турчиновых и аваковых – конечно, при покровительстве вашингтонских кураторов – базируется в последние годы на натравливании одной части населения на другую и поощрении массового убийства соотечественников.

Мозговые центры «рыночников»

Приобщение «железной леди» к идеям Хайека и Фридмана происходило системно. Она регулярно посещала мероприятия и официальные обеды в лондонском Институте экономических проблем (Institute of Economic Affairs). Этот своеобразный мозговой центр, продвигавший идеи «свободного рынка», был основан в 1955 году крупным бизнесменом Энтони Фишером, учеником Фридриха фон Хайека. Участие в этих встречах в значительной степени повлияло на взгляды Маргарет. Большое воздействие на неё оказали также идеи Ральфа Харриса, генерального директора этого же института, и Артура Селдона, руководившего в нём издательскими вопросами.

Селдон, кроме того, являлся ещё и вице-президентом «Общества Мон Пелерин» (The Mont Pelerin Society) —  международной организации, в которую входили видные экономисты, философы, историки, интеллектуалы, крупные бизнесмены, поддерживавшие политику свободного рынка и политические ценности открытого общества. «Мон Пелерин» было создано в апреле 1947 года 36 учеными на конференции, которую организовал Фридрих фон Хайек в Мон Пелерине, швейцарском местечке неподалёку от Монтре; среди основателей общества, помимо Хайека, оказались Милтон Фридман, Карл Поппер, Людвиг фон Мизес и Джордж Стиглер. Понятно, что все экономические проекты, которые обсуждались на заседаниях общества, благодаря Селдону доходили до Тэтчер, что называется, из первых уст.

«Динь-дон, ведьма умерла!»

Итак, со второй половины ХХ века неолиберальная экономическая модель, в рамках которой всякое социальное взаимодействие между людьми рассматривается, грубо говоря, как акт купли-продажи, стала господствующей в мире. Как пишет критик неолиберализма Иммануил Валлерстайн, «неолиберальное контрнаступление возглавили правые правительства США и Великобритании (Рейгана и Тэтчер) и два межправительственных финансовых агентства – МВФ и Мировой банк, которые совместными усилиями создали то, что было названо «Вашингтонским консенсусом». Слоган для этой совместной политики отчеканила миссис Тэтчер: «Альтернативы нет» (There is no alternative – TINA)…»

Однако критики неолиберализма считают, что он оказал разрушительное влияние на мировую экономическую систему, способствовав среди прочего деиндустриализации и структурной деградации экономик постсоветских государств. И даже в самой Великобритании в день похорон Тэтчер 17 апреля 2013-го в разных городах (Лондоне, Бристоле, Ливерпуле, Глазго) те, кто ненавидели «железную леди» всеми фибрами души, бурно праздновали на улицах её кончину, пили шампанское и распевали песню «Динь-дон, ведьма умерла!».

Ведьма-то умерла, но дело её живёт и продолжается. В том числе и на Украине…

Елена Тихонова, «Одна Родина»

https://news-front.info/2020/10/18/tridczatiletnij-shok-dlya...

Картина дня

наверх