Демократия как технология порабощения

Среди неисчислимого множества слов мира есть одно, которое оказывает на миллионы землян завораживающее воздействие

От одного созвучия этого слова млеет слух, а сердце начинает торжественно трепыхаться, а ум, теряя ориентиры, впадает в тотальный экстаз. Это слово – демократия. Слышащие это волшебное слово обыватели с детских лет до преклонных годов воспитаны в традициях безоговорочного почитания демократии.

Это для них всё, даже больше чем всё. Так и звучит на разных языках, переливаясь сочными и яркими красками, сочетание “real democracy”, “democracia real”, “la vrai démocratie”. И ничего лучше, успешнее и эффективнее её не было придумано просвещённым человечеством.

Однако на практике тот идол, перед которым массово преклоняются адепты западной политической культуры, является бесперебойно действующим инструментом подавления и порабощения человека. При этом человек, оказавшийся в её тисках, порабощается безвозвратно. Стоит задуматься, что из демократии к прежней свободе дороги нет. Ни одна страна, которая оказалась вскрыта отмычками демократических трансформаций, не вернулась в исходное положение. Вслед за пакетом искушений, на которые столь падки многие, приходит иноземная военная сила, которая утверждается на завоёванной земле и высасывает из неё все ресурсы, не оставляя даже на прокорм аборигенам.

В условиях демократии власть лишается тех универсальных характеристик, которые определяют её сакральный, неприкосновенный статус. Власть – это ответственность за миллионы жизней и судеб как в своей стране, так за её пределами. Испокон веков считалось, что такая власть дана Богом (в политеистической культуре — богами) по Его (их) благословению и согласию.

И наделённый властью самодержец нёс на своих плечах тяжёлый крест государственной власти – от венчания на царство (принятия короны из рук папы или верховных жрецов в языческих культурах) до самой смерти. Быть царём земным значило следовать божественному промыслу. Это серьёзнейший нравственный вопрос, о котором рассуждали ещё древнерусские князья и митрополиты – начиная как минимум с XI века.

Любая власть монархического характера – от Бога и во имя Бога. Этот принцип был нерушим в течение долгого времени. Первыми его ниспровергли голландцы, утвердившие правление республиканского образца, впрочем, сохранив титул главного наместника – штатгальтера. Вторыми – и окончательно – его ниспровергли просветители, которые подготовили почву для французской революции, перечеркнувшей все сакральные концепты прежнего государственного устройства. Демонархизация Франции сопровождалась варварским богоборчеством и масштабным кровопролитием. И те, ранние революционеры, породили феномен культа личности Наполеона, который по сути стал первым удавшимся европейским опытом построения фашизма.

Демократия неизбежно ведёт к фашизму. Это прямая закономерность.

Русская государственная традиция опирается на другой путь. Российская империя тоже испытала крушение монархии – в первую очередь по причине безволия правителя и предательства его окружения, тщательно подготовленного заранее. Общество не могло жить «без царя в голове», поскольку концепт власти царя земного являлся одним из важнейших для русского народного сознания. После роковых событий февраля-марта 1917 года, когда дюжина самозванцев несколькими росчерками пера перечеркнула всю тысячелетнюю традицию сакральной власти, обратив в прах все достижения предшествующей эпохи, русский народ осиротел – по собственному его признанию. Отщепенцы-временщики ожесточённо делили власть под чутким присмотром западных эмиссаром, удобно устроившихся на посольских должностях. А народ искал себе опору и основу.

Проекты демократизации обездоленной России цвели пышным цветом к осени 1917 года. Была идея «савинковской» России, была провозглашена и «Русская республика», и чего только не было. Ожесточённо конкурировали между собой проекты тотального порабощения демонархизированного народа. Но народ этот в массе своей поверил большевикам, которые утвердили примат христианских ценностей – справедливое распределение ресурсов, свобода и мир. Да, Ленин вынужден был договариваться с теми , кто извне спланировал февральский переворот и захватил рычаги управления Россией. Иначе он бы не состоялся как государственный деятель. И впоследствии идея демократизации России, которую пытались воплотить через Керенского, Колчака и им подобных, с треском провалилась. Благодаря коммунистам.

Запад пошёл по другому пути. Его организм, поражённый вирусами реформаций, просвещений и всего прочего, был заранее – глубоко заранее – подготовлен к фашизму и нацизму. Подавление прав, свобод, потребностей и возможностей – визитная карточка западной демократии. Всё это приправлено комплексом неполноценности в результате масштабного поражения в мировой войне, материальной неустроенностью (для западного человека она фатальна) и нереализованными национал-имперскими чаяниями. Фашизм и нацизм просто не могли не зародиться на той демократизированной почве в 1920-е – 1930-е годы. Не может он не начать зарождаться на Западе и сейчас, только в другом формате.

Отсутствие содержания власти неизбежно проводит к заполнению её другими, отвратительными формами. И между тем традиционные (к счастью, недемократические) формы власти преобладают в нескольких крупных успешных государствах – Китай, Иран и даже в чём-то современная Россия, которая с трудом, но оправляется от тяжелейшего исторического потрясения 90-х годов.

Тогда ниспровержение советских основ больно ударило по миллионам людей. Народ снова осиротел. Советский строй в своё время спас Россию и вернул ей веру. Более того, он обеспечил ей преемственность эпохальных традиций, которые попытались прервать сначала февралисты, а потом ельцинисты. Сегодня Россия снова переживает мучительный поиск своего пути, а точнее – методы и механизмы возвращения на свой прежний исторический путь. И зная характер её людей, можно верить, что скоро она его обретёт.

Александр Филей, Латвия

https://news-front.info/2020/11/18/demokratiya-kak-tehnologi...